Об «архитекторах» боевых сцен, адреналине, гонорарах и цене экшна: интервью с актером и каскадером Дмитрием Меленевским

Когда мы видим, как киногерой падает с крыши, ныряет в бушующий океан, вступает в неравный бой с пятью бандитами, сердце замирает и от волнения за самого актера. А зря. Скорее всего, он (или она) в этот момент мирно пьет чай в своем трейлере.

Каскадеры часто остаются за кадром, но именно они обеспечивают львиную долю экшна на экране. Редакция The Point пообщалась с актером, каскадером и постановщиком трюков Дмитрием Меленевским, который работал более чем в 80-ти кино- и телепроектах. Мы узнали, какой ценой снимаются зрелища, которые с мягкого дивана могут показаться легкими в исполнении.

Об «архитекторах» боевых сцен, адреналине, гонорарах и цене экшна: интервью с актером и каскадером Дмитрием Меленевским

Фото: Татьяна Скуфинская

О «Кикбоксере» с Ван Даммом и материальности мыслей

– Дима, расскажи свою предысторию – как ты пришел в эту необычную профессию?

– Мой отец – заслуженный тренер Украины по дзюдо и самбо. И вполне логично, что я с раннего детства занимаюсь единоборствами. Даже ребенком я был физически развитым, сильным, и уже в шесть лет побеждал в зале ребят на несколько лет старше.

В 90-е годы мои родители ездили на работу за границу, и однажды привезли домой видеомагнитофон и кассету с фильмом «Кикбоксер» с Ван Даммом в главной роли. Я пересмотрел это кино раз сто, знал его наизусть. А еще обожал старое шоу «Бои гладиаторов» с Динамитом. Тогда и появилась моя мечта: работать перед камерой, и при этом продолжать заниматься спортом.

В 16 лет я стал мастером спорта по дзюдо и по самбо, не раз становился чемпионом Украины и призером Кубков Европы. Но из-за серьезных травм мне пришлось перестать выступать. А мир кино долго казался недосягаемым. С 18 лет я занимался модельным бизнесом, принимал участие в съемках для журналов и показах, учился в модельной школе, позже начал тренерскую деятельность.

Но мысли материальны. Однажды мы с другом тренировались ночью на улице, и я между прочим бросил: «А было бы классно сниматься в кино, правда?» Веришь или нет, через несколько секунд зазвонил мобильный – знакомый пригласил меня на съемки фильма «Смерш-2» в качестве актера массовки, на киностудию Довженко. Там я встретил своего давнего знакомого по тренировкам, который к тому времени уже был каскадером в команде XGST (украинская профессиональная команда каскадеров – ред.). Так начался мой путь в этом направлении. Кроме того, мне начали предлагать эпизодические роли в сериалах и кино, в рекламе. За эти годы я принял участие в нескольких десятках проектов.

Фото: Татьяна Скуфинская

О специализациях каскадеров и съемках на грани фола

– Делятся ли каскадеры на категории по своим навыкам?

– Да, у каждого есть профиль. Например, кинологи, специалисты по конным трюкам, автотрюкам, мототрюкам, подводным трюкам, высотным падениям, акробаты… Одни из самых сложных работ связаны с горением.

Мой профиль – это боевые сцены. Но и тут у каждого свои особенности. Я, например, не могу быть «ниндзя» – габариты не позволят мне летать, как Джеки Чан. У крупных парней другая задача – сносить, бросать, крушить…

– Какими видами боевых искусств ты владеешь?

– Многими. Кроме дзюдо и самбо – ММА (смешанные боевые искусства – ред.), грэпплинг, муай-тай, вольная борьба, джиу-джитсу. Изучал бокс, кикбоксинг, тхэквондо, кали, эскриму…

– Впечатляет. А можешь вспомнить свои самые тяжелые съемки?

– В моей практике было три таких эпизода.

Первый – в 2008 году, на съемках документального фильма о Богдане Хмельницком: мы работали в поле, в лютый мороз, скакали на лошадях и фехтовали на саблях, с голыми руками и без шапок. Удивительно, что не заработали обморожения. Было так холодно, что потом, чтобы согреться, мы чуть ли не залазили руками и ногами в костер.

Второй случай произошел в 2012 году – тогда я чуть не погиб на съемках рекламы в Одессе, когда дублировал актера. Казалось бы, ничего сложного: по сюжету герой должен прыгнуть с баржи в море. Что я и сделал. Камера, мотор, «хлопушка» – прыжок.

Но проблема в том, что судно не могло оставаться на месте с выключенными двигателями, его уносило – и из-за этого портился кадр. Включенные вентили образовали воронки. И меня начало затаскивать в воду. Я плыл, но понимал, что могу не доплыть. К тому же, на меня не нашли гидрокостюм, я был в обычной одежде и ботинках, руки устали… Мне бросили веревки, но сил почти не было. Еле-еле выбрался из воды. Конечно, в целях безопасности для таких случаев должна быть лодка со спасателями. Но на таких вещах часто экономят.

Третий случай произошел на съемках сериала, а именно – постановочной драки в «клетке», по правилам ММА. Снимали при температуре +5, в старом павильоне – наверное, времен Первой мировой, а на полу вместо матов насыпали песок. Было настолько пыльно, что приходилось постоянно плеваться. Из одежды на нас – только шорты, ноги – босые, торс – голый, кожу покрыли специальным спреем, который имитирует испарину, так эффектнее. Мы целый день валялись на холодном песке, причем сцену важно было снять максимально реалистично… Получилось хорошо. Правда, для меня съемки закончились кровавым коньюктивитом, воспалением легких и сотрясением.

Фото из личного архива Дмитрия Меленевского

О мотивации, адреналине и умении терпеть боль

– Что мотивирует людей заниматься такой опасной работой? Вероятно, не слава – ведь их часто даже не знают в лицо.

– Это сложно объяснить. Этим нужно жить. Любить адреналин, риск, азарт. Например, я всю жизнь занимался единоборствами, а вот серьезно заниматься боксом как-то не доводилось. При первой же возможности вышел в ринг – и мне разбили нос. Во второй раз так врезали по печени, что я не мог встать с пола. Что заставило меня выйти в третий раз? Люблю спарринговаться и достигать. Конечно, тут нужен характер, чтобы, когда бьют, скажем, в голову и по ребрам, как бы ни было больно, терпеть, не жалеть себя. Быстро схватывать, импровизировать. И верить, что невыполнимых задач нет.

– А не бывает ли обидно, когда выполняешь сложный трюк, а зрители думают, что это – актер?

– Каскадеры сами выбирают такую роль. Но мне больше нравится именно актерская деятельность. К каскадерам относятся уважительно, но все-таки актеры, особенно главных ролей, занимают более высокий уровень в иерархии кино.

Тем не менее, далеко не всем каскадерам это нужно. Более того, многие каскадеры и постановщики – очень непубличные люди. Им просто нравится их работа, они профессионально занимаются этим и не хотят ничего менять.

– Случается ли, что специально для съемок нужно проходить какую-то специфическую подготовку?

– Да. Мне, например, выпала возможность поработать с каскадерской командой Stuntalot. Изучать навыки работы с оружием – с мечами, саблями, рапирами, ножами, работу с двумя мечами или с мечом и щитом.

А бывает и так, что специально для съемок нужно существенно изменить свою внешность. Мне однажды нужно было набрать около 15 килограмм веса.

Фото из личного архива Дмитрия Меленевского

О том, что на съемках сложнее трюков, и совмещении ролей бойца и актера

– Что ты считаешь самым сложным на съемочной площадке?

– Необходимость десятки раз повторять одну реплику. Например, для крупного, среднего, общего плана и субъектива (съемка от первого лица – ред.). Выходишь и говоришь, выходишь и говоришь… Это утомляет больше, чем драки. Как ни крути, актерская работа тяжелее: каскадер выполнил трюк и ушел. Работа телом не такая сложная, как ментальная. Игра требует много энергии и сильно изматывает – домой приходишь выжатым, как лимон.

Для работы в кино нужно быть очень стрессоустойчивым и коммуникабельным. Это в кадре мы видим два-три человека, в это время на площадке работают десятки людей – администраторы, костюмеры, гримеры, художники… Причем они могут работать сутками, нервы не выдерживают, кто-то может сорваться. Важно уметь держать себя в руках. Даже если человек идет на конфликт и очень хочется ответить ему «взаимностью».

– А часто ли один человек успешно совмещает навыки боевых искусств и актерский талант?

– В том-то и дело, что нет. Например, у Дона «Дракона» Уилсона или Дольфа Лунгрена это получается. У них есть настоящий боевой опыт, и при этом они хорошо играют. Многие же актеры могут красиво драться в кадре, но в реальном бою вряд ли будут такими же уверенными. И наоборот – сильные бойцы не сыграют перед камерой так, как актеры. Поэтому им доверяют более примитивные и агрессивные роли.

Фото из личного архива Дмитрия Меленевского

О том, как снимаются правдоподобные драки, и цене за экшн

– Как каскадеры добиваются того, чтобы зрителям драки казались настоящими? Или вы действительно бьете друг друга?..

– Нет, конечно. Есть специальные техники, которые позволяют это делать. Это называется «перекрытие». Тот, кто бьет, не доводит руку до лица, но играет, что попадает. А тот, кого бьют, – играет, что «получил». И снимают все это с ракурса, с которого не виден сам момент удара, соприкосновение.

Но и осечки случаются, конечно… Иногда здорово «прилетает» от актеров. Например, был случай, когда снимался постановочный бой, и один актер выполнял удар ногой с разворотом «360», а второй должен был немного отойти назад. Но вместо этого пошел вперед, и ему сломали нос. Но ничего – не жаловался, понимал, что это его ошибка.

– Часто ли на съемках случаются травмы?

– Если работают профессиональные режиссеры, постановщики, каскадеры, то травматизм ниже, чем в профессиональном спорте. Но всякое бывает. Ушибы, рассечения – это ерунда. На съемках «ХХХ» каскадер погиб, разбившись об опору моста после прыжка с парашютом. А на съемках «Дэдпул 2» погибла девушка-каскадер, выполнявшая трюк на мотоцикле. Особенно часто несчастные случаи бывают при исполнении трюков с горением, сбиванием на автомобиле, высотными падениями… Каждая ошибка может стать фатальной. Каскадеры часто гибнут. И об этом слишком мало говорят.

И, тем не менее, думаю, работа у каскадеров будет всегда. Везде нужны трюки – в кино, на телевидении, в рекламе. А некоторые каскадеры даже гастролируют по миру с выступлениями.

Фото: Татьяна Скуфинская

О том, чем рискуют Том Круз и Джеки Чан, и амплуа крупных парней

– Почему актерам зачастую необходимы дублеры?

– Актеры разные – например, Том Круз и Джеки Чан любят делать свои трюки сами. Но важно понимать: если случается малейшая осечка, травма – съемки останавливаются. А это колоссальные убытки, которые могут выливаться в сотни тысяч долларов. Поэтому так необходимы дублеры.

Например, в Америке есть несколько типов дублеров: stunt double (каскадеры), body double (которые заменяют актеров, скажем, в постельных сценах), а еще – stand-in. Последнее у нас встречается редко, многое делается на ходу, а в Голливуде еще до приезда актеров вместо них на площадке работают другие люди примерно таких же габаритов, по ним выставляется кадр, свет и все остальное.

– Какие роли тебе предлагают чаще всего?

– У меня специфический типаж – мне подходит амплуа тренера, телохранителя, представителя криминального мира… Я занимался единоборствами всю сознательную жизнь, у меня были десятки травм. Как у меня может быть «ванильное» лицо? А актеры главных ролей – не считая Дуэйна Джонсона, Вина Дизеля и еще немногих ребят, имеют другой типаж, и весят обычно до 85 килограмм. Они более эргономично смотрятся в кадре – известно же, что камера все увеличивает, и крупные ребята кажутся на экране огромными.

Фото: Татьяна Скуфинская

О хореографах и «архитекторах» боевых сцен

– Кто входит в состав каскадерских команд?

– Обычно это хореограф, который придумывает трюки, и постановщик. Постановщик трюков – это «архитектор» боевых сцен. Человек, который понимает искусство боя и знает, как преподнести его в кино. С каких ракурсов нужно снимать, какие «перекрытия» делать, кто и как должен упасть… Иногда режиссеры хотят снимать сцены, которые очень сложно реализовать на практике, или на съемки отводится слишком мало времени. Не все понимают физику боя, и важно уметь договориться о реалистичных, и при этом зрелищных постановках, найти компромисс. Даже не каждый спортсмен справится с постановкой – тут нужен особенный бэкграунд, понимание работы с оружием, ударных техник, бросков, биомеханики, пространственное мышление. Чтобы поставить сцену, нужно мысленно расставить всех людей на площадке по точкам, чтобы никто никого не закрывал и не «вываливался» из кадра. Смоделировать, и только потом реализовать.

Кстати, постановщики часто не любят, когда у каскадеров много личных амбиций. Они – как прорабы, а каскадеры – строители, которые без лишних вопросов выполняют поставленные задачи. При этом радует, если постановщик ценит своих каскадеров и понимает, что они – не «одноразовые», и ставить трюки нужно профессионально, чтобы свести травматизм к минимуму.

Также в команду входят сами каскадеры, у каждого из которых свои сильные стороны, и они дополняют друг друга. Каскадерская команда – это группа идейных людей, которые готовы много работать ради результата. Огромная часть работы проводится именно до съемок, ради секунд экшна в кадре нужны постоянные тренировки, нередко по несколько часов в день.

– А что касается вознаграждения – на какой гонорар может рассчитывать каскадер или постановщик трюков?

– Все очень относительно, зависит от сложности задачи и бюджета. Но если говорить о средних цифрах, для постановщика это $150-200 в день, для каскадера – $100-150. Учитывая сложность и риски, это немного. В Голливуде гонорары, конечно, выше, плюс есть доплаты за погодные условия, сложность трюка, переработки. У нас это большая редкость. Нет федерации или гильдии, которая отстаивала бы такие вещи. Все зависит от личных договоренностей.

– Сколько съемочных дней может выпадать в месяц?

– Зависит от проекта и задач. Если проект большой, то съемки могут длиться и весь месяц. А при участии в небольших проектах может быть и два-три съемочных дня.

Фото из личного архива Дмитрия Меленевского

Об участии в реалити-шоу, изнанке американской мечты и кастинге «русской мафии»

– Правда, что ты был участником реалити-шоу, которое снималось в США?

– Да, в 2013 году. Для меня это шоу было возможностью уехать в Америку и попробовать там свои силы. Я принял участие в кастинге на реалити-шоу. И меня отобрали среди 3000 анкет других кандидатов. По сюжету парни и девушки добивались расположения разных героев и героинь. Самое интересное, что девушка, с которой мы общались, до шести лет жила в Украине, в моем доме, в соседнем парадном. А спустя 20 лет мы с ней встретились в Сан-Франциско.

– Ты упоминал, что это был самый тяжелый период в твоей жизни. Почему?

– После съемок в шоу я переехал в Нью-Йорк. Преподавал ММА в одном из спортзалов в Бруклине. Одно время у меня даже не было жилья, и мы с другом жили в этом же спортзале… Думаю, через такое в Америке проходят все, кто приезжает туда без неограниченных возможностей в финансах. Это суровая школа жизни. Сложно найти работу – большинство может рассчитывать на стройки, перевозки, охрану… Все стоит космических денег – даже просто попасть в базу актеров кастинг-агентств.

После Нью-Йорка я переехал в Лос-Анджелес – причем ехал, прямо как в фильме «Брат 2», в фуре. Но мне там не понравилось: дышать нечем, куча машин, толпы людей…

В общем, в США нужно ехать с деньгами, быть готовым несколько лет учиться ассимилироваться. А моя американская мечта пока что не сбылась. Пока что.

Фото из личного архива Дмитрия Меленевского

– Удалось ли тебе поработать на американских съемочных площадках?

– У меня было два эпизода сотрудничества с командой каскадеров 87Eleven Action Design, которые работают с передовыми актерами.

Когда я работал тренером в спортзале, меня заметили и пригласили на кастинг для первой части «Джона Уика» с Киану Ривзом – искали парней, которые владеют боевым самбо и имеют опыт съемок, чтобы сыграть представителей «русской мафии». Нужно было отыграть пару ударов, показать работу по воздуху «бой с тенью» и несколько бросков. Им все понравилось, кастинг я прошел, но на съемки так и не попал. У меня не было необходимых для работы документов, а в Америке с этим строго.

Потом я некоторое время жил в Монако, и меня снова позвали в Америку, та же команда: планировались съемки второй части «Джона Уика». Мне предложили стать кастинг-менеджером – найти несколько десятков парней на роли гангстеров «русской мафии», с фактурной внешностью. Мы с другом выполнили задачу, нашли нужных людей – но снова не сложилось. Думаю, опять-таки из-за отсутствия документов у многих парней.

Фото из личного архива Дмитрия Меленевского

О школах – актерских и жизненных, великих каскадерах и лучшей экранной драке 20-го века

– Нужно ли иметь актерское образование, чтобы играть даже эпизодические роли?

– В США это не так важно, а у нас образование имеет значение. При этом вузы в основном выпускают актеров, которые ориентированы на игру в театрах. Там своя специфика: в театре есть только один дубль, и играть нужно так, чтобы тебя услышал и понял зритель на последнем ряду, в какой-то мере – немного переигрывать. А кинорежиссеры хотят, чтобы игра была жизненной, реалистичной. Одна только актерская школа такому не научит, для этого нужно многое пережить. Но и обучение важно: чтобы развиваться, нужно изучать сценречь, сцендвижение, режиссуру, работу с камерой и другие нюансы.

– В каких фильмах, по твоему мнению, сняты самые зрелищные и профессиональные трюки?

– «Заложница», «Идентификация Борна», «Аудитор», «Неоспоримые», а также «Иностранец» с Джеки Чаном. Классные трюки последнее время ставят в шпионских фильмах – той же «бондиане». Постановки все интереснее: уже мало просто помахать руками и ногами. Включаются элементы джиу-джитсу, эскримы, ММА… Круто, когда в сценах используются подручные предметы. И когда бои и драки выглядят зрелищно, но реалистично. Отличные трюки в «Джоне Уике». Кстати, он и выиграл «Таурус» в 2015 году – это престижная премия, как «Оскар» для каскадера.

– У тебя есть кумиры среди актеров, каскадеров и постановщиков?

– Кумиров себе не творю, но меня вдохновляют примеры Джета Ли, Джеки Чана, Донни Йена, Тони Джаа.

– Какая киносцена с трюками – твоя любимая?

– Сцена из «Закусочной на колесах», драка Джеки Чана и Бенни Уркидеса. Ходят легенды, что для съемок Бенни по-настоящему бил Джеки. Недаром эта сцена считается лучшей постановочной дракой двадцатого века.

– А замечаешь ли ты каскадерские и постановочные «ляпы», когда просто смотришь кино?

– Бросается в глаза, когда плохо сняты «перекрытия» – драка выглядит нереалистично, видно, что актер бьет предплечьем. И очень смешно, когда героя бьют по лицу полуметровым гаечным ключом, а парень встает и бежит дальше, как будто он Терминатор. Или как в индийском кино.

– Чем еще ты занимаешься – кроме того что «сносишь, бросаешь, крушишь» на экране? Кем или чем гордишься?

– Я инструктор по разным видам единоборств. Кроме того, мы с ребятами создали два мобильных приложения по ММА и по самообороне – MMACrossfitShool и SelfDefensePro, куда вложили все свои знания и опыт. И занимаемся разработкой других приложений, например – «Ядомер», который поможет людям в борьбе с табако-, алко-, наркозависимостью. С недавних пор являюсь заместителем вице-президента Украинской федерации бразильского джиу-джитсу. Радуюсь, что несу пользу людям, стараюсь вкладывать в развитие детского спорта, готовлюсь открывать свой фитнес-центр.

Живу сегодняшним днем, но не боюсь мечтать и ставить цели. Я учился в актерской школе Eurasia Vision Art при киностудии Довженко, но понимаю, что этого мало. Хочу продолжить обучение, например – в Институте театра и кино Ли Страсберга. Там учились Роберт Де Ниро, Аль Пачино, Анджелина Джоли… И поработать на съемочной площадке в Голливуде.

Хотя, если честно, я не считаю съемки работой. Многие актеры, которые заканчивают карьеру, опускаются на дно именно потому, что не могут привыкнуть к однообразию. А на съемочной площадке каждый раз новые истории, люди, задачи и эмоции. Как это может надоесть?